Рассказывать или нет?
Стоит ли кому-то, кроме психолога, рассказывать о насильственном преступлении, совершённом против вас?
Честно говоря, не думаю, что это хорошая идея. И вот почему:
Наше общество дикое и просто не готово воспринимать подобную информацию. Даже массовые изнасилования в годы Великой Отечественной упорно замалчивались, и только в последние годы начались исследования по этому вопросу.
Это — непрожитые боль и горе, ужас, ярость, коснувшиеся каждого рода, каждой семейной системы. Это — коллективная Тень, проникшая в нас на генетическом уровне, внутренний крематорий, из которого до сих пор валит чёрный едкий дым. Именно поэтому «позор» по-прежнему ложится на жертву, поскольку она служит напоминанием, триггером непрожитого, делает эту Тень видимой. За что и считается утратившей статус достойного человека. Причём навсегда.
Самое печальное, что в каждой семье есть человек, подвергшийся насилию. Это может быть ваш родной, двоюродный или троюродный родственник. И не один.
Кроме того, в каждом из нас есть ДНК предка, подвергшегося изнасилованию. Родовая система имеет долгую историю, уходящую корнями в глубь веков и связанную с самыми разными событиями, в том числе с войнами. Эта правда неудобна и весьма болезненна, поэтому крайне невыгодна.
Позор для семьи. Но, выходит, этот позор уже давно присутствует в каждой семье и родовой системе? В любой.
Увы, у каждого из нас есть родственник или предок, которого изнасиловали.
При этом клеймо вешается на того, кто посмел сказать правду во всеуслышание. Обычную правду, в которой мы все живём.
Она никому не нужна. И в наказание за честность — позор. Причём не для семьи насильника, а для семьи жертвы. Абсолютно бесчеловечное отношение к жертвам изнасилований остаётся неизменным, оно буквально пропитало нашу так называемую «культуру».
Тот самый позор, который так и не был передан нацистам, женщины не были реабилитированы в глазах общества, их память не была отделена от той мерзости, с которой им пришлось столкнуться.
Вот такие корни у виктимблейминга, уходящие в прошлое на несколько поколений, питающиеся ужасом, леденящим и безысходным, геноцидом, смертью. Страх унижает человека, поэтому жертв боятся и ненавидят. Заметьте, коллективно. Потому что Тень эта коллективная. Она яростно лезет на поверхность и так же яростно заталкивается обратно, в забвение.
Что произойдёт, если вы расскажете?
Вы будете ловить на себе обжигающие взгляды, люди при виде вас будут представлять в красках то, что с вами произошло. У некоторых очень богатое воображение.
И поскольку каждый считает, что с ним такого произойти не может, вас начнут воспринимать как изгоя. В лучшем случае — как несчастную, сломленную жертву, не способную ни на что серьёзное, которая в принципе уже не живёт, а доживает. Даже если этой жертве 5–6 лет.
Опра Уинфри в детстве неоднократно подвергалась насилию, но, несмотря на это, многого добилась — но только потому, что долгое время не рассказывала об этом эпизоде своей жизни.
Вы будете подвергаться повторным травмам, а окружающие будут относиться к вам либо с жалостью, либо с брезгливостью, отвращением или замешательством.
Но в любом случае это будет означать, что «она не такая, как мы». А вам вовсе не нужно отличаться от других, наоборот, вам нужно спокойно восстанавливаться, чтобы счастливо жить, работать, общаться и любить.
Травма — ваша, и вам решать, кому доверить её лечение, а от кого лучше скрыть эти шрамы. Думайте о себе, о своём душевном состоянии. А о преступлениях пусть думают соответствующие инстанции.
Возможно, вы не подали заявление и не стали возбуждать дело, потому что не готовы повторно переживать травму, связанную с рассказами о подробностях, допросами, осмотрами и разбирательствами. И вы имеете полное право на эту неготовность.
Да, преступник может нанести такую же травму кому-то другому. Но о таких вещах у нас принято молчать, так что, к сожалению, вы не в силах его обезвредить. Живите для себя.
Жертв в нашем обществе во всём обвиняют, ломают им жизнь, доводят своим отношением до самоубийства.
Это больное общество с больными представлениями, зоновскими законами и впитанным из поколения в поколение страхом столкнуться с правдой о насилии. Вам этого не изменить.
Изнасилование официально приравнивается к геноциду. Поскольку преступник посягает не только на жизнь и достоинство конкретного человека, но и наносит мощный удар по всей родовой системе.
Страшно осознавать, что среди моих клиентов нередки случаи, когда убийцами рода оказывались их собственные отцы, дяди, братья. Мёртвые души, ненавидящие всё живое.
Как насиловали детей, женщин и мужчин, в общем, обычных наших сограждан, так и будут насиловать, к сожалению. Вот такая жизнь. До сих пор у нас «позорно быть такой семьёй, такой девушкой, женщиной, таким парнем, мужчиной, таким ребёнком».
Пока будет «позорно», ситуация не изменится. Не стоит брать на себя ответственность за это коллективное помешательство, от которого так и веет массовой психопатией.
Очень жаль тех, кому ещё только предстоит пережить этот ужас и столкнуться с его последствиями.
Среди будущих жертв могут оказаться и те, кто сейчас кривится при виде пострадавшего, шарахается от него, как от прокажённого, и осуждает его. Или их самые любимые и близкие.
Не дай бог никому такого, конечно, но такова реальность. Статистика нападений неуклонно растёт,а жертв по-прежнему клеймят. Таков этап общественного развития. Ничего не поделаешь, пусть будет так. Вы здесь ни при чём.
Вы уже пострадали, так что идите к психотерапевту, лечитесь, занимайтесь своим физическим и душевным восстановлением, относитесь к себе бережно и с огромной любовью, думайте в первую очередь о себе.
Всем, кто пострадал от насилия, рекомендую замечательную книгу о восстановлении после травмы.
Любопытный факт: в обществе принято оплакивать погибших в результате изнасилования и обвинять выживших. Как будто пострадавший должен был избавить окружающих от необходимости как-то ему сочувствовать, помогать справляться с тяжёлыми эмоциями. А так — земля ему пухом, и можно идти по своим делам, радуясь, что сам жив.
Ну и, конечно, самим своим существованием жертва ставит под сомнение веру в справедливость мира. Правда невыносима и повергает в тревогу и ужас, поскольку так называемая справедливость мира — не что иное, как очередная иллюзия мозга, никакой безопасности нет и ни у кого из нас не получится заключить договор с судьбой.
Жертвам изнасилования также приписывают убогие, мрачные и постыдные сценарии дальнейшей жизни.
Мол, теперь всё, точно спится, уходит в проституцию, подсаживается на наркотики, валяется в грязи. Представьте, что о преступлении в отношении подростка стало известно всем — от соседей до учителей и одноклассников.
О травле в школе и говорить не буду — здесь, к сожалению, всё понятно. Вместо сострадания и поддержки, тёплого взгляда — насмешки, буллинг, издевательства и обесценивание горя и несчастий другого человека.
Но даже если окружающие сделают вид, что ничего не знают, в выражении их лиц, взглядах, интонациях, недоверии к её реакциям, решениям и самовыражению будет читаться ожидание того, что жертва насилия потерпит неудачу в жизни.
И в таком вот отражении себя придётся жить постоянно. Поэтому я против огласки, но за психолога и длительную личную терапию.
Очень полезно бывает вернуться в прошлое и увидеть тех людей, которые подавали такие большие надежды, чьи родители ни за что не позволили бы вам общаться, знай они вашу «страшную тайну». И увидеть, как их проекции стали реальностью. Только не вашей. Потому что вы вывели себя из-под удара. И этот удар пришёлся на их собственных детей. Увы и ах. Но именно так работает наша психика. Вселенная очень справедлива.
Честно говоря, не думаю, что это хорошая идея. И вот почему:
Наше общество дикое и просто не готово воспринимать подобную информацию. Даже массовые изнасилования в годы Великой Отечественной упорно замалчивались, и только в последние годы начались исследования по этому вопросу.
Это — непрожитые боль и горе, ужас, ярость, коснувшиеся каждого рода, каждой семейной системы. Это — коллективная Тень, проникшая в нас на генетическом уровне, внутренний крематорий, из которого до сих пор валит чёрный едкий дым. Именно поэтому «позор» по-прежнему ложится на жертву, поскольку она служит напоминанием, триггером непрожитого, делает эту Тень видимой. За что и считается утратившей статус достойного человека. Причём навсегда.
Самое печальное, что в каждой семье есть человек, подвергшийся насилию. Это может быть ваш родной, двоюродный или троюродный родственник. И не один.
Кроме того, в каждом из нас есть ДНК предка, подвергшегося изнасилованию. Родовая система имеет долгую историю, уходящую корнями в глубь веков и связанную с самыми разными событиями, в том числе с войнами. Эта правда неудобна и весьма болезненна, поэтому крайне невыгодна.
Позор для семьи. Но, выходит, этот позор уже давно присутствует в каждой семье и родовой системе? В любой.
Увы, у каждого из нас есть родственник или предок, которого изнасиловали.
При этом клеймо вешается на того, кто посмел сказать правду во всеуслышание. Обычную правду, в которой мы все живём.
Она никому не нужна. И в наказание за честность — позор. Причём не для семьи насильника, а для семьи жертвы. Абсолютно бесчеловечное отношение к жертвам изнасилований остаётся неизменным, оно буквально пропитало нашу так называемую «культуру».
Тот самый позор, который так и не был передан нацистам, женщины не были реабилитированы в глазах общества, их память не была отделена от той мерзости, с которой им пришлось столкнуться.
Вот такие корни у виктимблейминга, уходящие в прошлое на несколько поколений, питающиеся ужасом, леденящим и безысходным, геноцидом, смертью. Страх унижает человека, поэтому жертв боятся и ненавидят. Заметьте, коллективно. Потому что Тень эта коллективная. Она яростно лезет на поверхность и так же яростно заталкивается обратно, в забвение.
Что произойдёт, если вы расскажете?
Вы будете ловить на себе обжигающие взгляды, люди при виде вас будут представлять в красках то, что с вами произошло. У некоторых очень богатое воображение.
И поскольку каждый считает, что с ним такого произойти не может, вас начнут воспринимать как изгоя. В лучшем случае — как несчастную, сломленную жертву, не способную ни на что серьёзное, которая в принципе уже не живёт, а доживает. Даже если этой жертве 5–6 лет.
Опра Уинфри в детстве неоднократно подвергалась насилию, но, несмотря на это, многого добилась — но только потому, что долгое время не рассказывала об этом эпизоде своей жизни.
Вы будете подвергаться повторным травмам, а окружающие будут относиться к вам либо с жалостью, либо с брезгливостью, отвращением или замешательством.
Но в любом случае это будет означать, что «она не такая, как мы». А вам вовсе не нужно отличаться от других, наоборот, вам нужно спокойно восстанавливаться, чтобы счастливо жить, работать, общаться и любить.
Травма — ваша, и вам решать, кому доверить её лечение, а от кого лучше скрыть эти шрамы. Думайте о себе, о своём душевном состоянии. А о преступлениях пусть думают соответствующие инстанции.
Возможно, вы не подали заявление и не стали возбуждать дело, потому что не готовы повторно переживать травму, связанную с рассказами о подробностях, допросами, осмотрами и разбирательствами. И вы имеете полное право на эту неготовность.
Да, преступник может нанести такую же травму кому-то другому. Но о таких вещах у нас принято молчать, так что, к сожалению, вы не в силах его обезвредить. Живите для себя.
Жертв в нашем обществе во всём обвиняют, ломают им жизнь, доводят своим отношением до самоубийства.
Это больное общество с больными представлениями, зоновскими законами и впитанным из поколения в поколение страхом столкнуться с правдой о насилии. Вам этого не изменить.
Изнасилование официально приравнивается к геноциду. Поскольку преступник посягает не только на жизнь и достоинство конкретного человека, но и наносит мощный удар по всей родовой системе.
Страшно осознавать, что среди моих клиентов нередки случаи, когда убийцами рода оказывались их собственные отцы, дяди, братья. Мёртвые души, ненавидящие всё живое.
Как насиловали детей, женщин и мужчин, в общем, обычных наших сограждан, так и будут насиловать, к сожалению. Вот такая жизнь. До сих пор у нас «позорно быть такой семьёй, такой девушкой, женщиной, таким парнем, мужчиной, таким ребёнком».
Пока будет «позорно», ситуация не изменится. Не стоит брать на себя ответственность за это коллективное помешательство, от которого так и веет массовой психопатией.
Очень жаль тех, кому ещё только предстоит пережить этот ужас и столкнуться с его последствиями.
Среди будущих жертв могут оказаться и те, кто сейчас кривится при виде пострадавшего, шарахается от него, как от прокажённого, и осуждает его. Или их самые любимые и близкие.
Не дай бог никому такого, конечно, но такова реальность. Статистика нападений неуклонно растёт,а жертв по-прежнему клеймят. Таков этап общественного развития. Ничего не поделаешь, пусть будет так. Вы здесь ни при чём.
Вы уже пострадали, так что идите к психотерапевту, лечитесь, занимайтесь своим физическим и душевным восстановлением, относитесь к себе бережно и с огромной любовью, думайте в первую очередь о себе.
Всем, кто пострадал от насилия, рекомендую замечательную книгу о восстановлении после травмы.
Любопытный факт: в обществе принято оплакивать погибших в результате изнасилования и обвинять выживших. Как будто пострадавший должен был избавить окружающих от необходимости как-то ему сочувствовать, помогать справляться с тяжёлыми эмоциями. А так — земля ему пухом, и можно идти по своим делам, радуясь, что сам жив.
Ну и, конечно, самим своим существованием жертва ставит под сомнение веру в справедливость мира. Правда невыносима и повергает в тревогу и ужас, поскольку так называемая справедливость мира — не что иное, как очередная иллюзия мозга, никакой безопасности нет и ни у кого из нас не получится заключить договор с судьбой.
Жертвам изнасилования также приписывают убогие, мрачные и постыдные сценарии дальнейшей жизни.
Мол, теперь всё, точно спится, уходит в проституцию, подсаживается на наркотики, валяется в грязи. Представьте, что о преступлении в отношении подростка стало известно всем — от соседей до учителей и одноклассников.
О травле в школе и говорить не буду — здесь, к сожалению, всё понятно. Вместо сострадания и поддержки, тёплого взгляда — насмешки, буллинг, издевательства и обесценивание горя и несчастий другого человека.
Но даже если окружающие сделают вид, что ничего не знают, в выражении их лиц, взглядах, интонациях, недоверии к её реакциям, решениям и самовыражению будет читаться ожидание того, что жертва насилия потерпит неудачу в жизни.
И в таком вот отражении себя придётся жить постоянно. Поэтому я против огласки, но за психолога и длительную личную терапию.
Очень полезно бывает вернуться в прошлое и увидеть тех людей, которые подавали такие большие надежды, чьи родители ни за что не позволили бы вам общаться, знай они вашу «страшную тайну». И увидеть, как их проекции стали реальностью. Только не вашей. Потому что вы вывели себя из-под удара. И этот удар пришёлся на их собственных детей. Увы и ах. Но именно так работает наша психика. Вселенная очень справедлива.
P.S. В концлагерях, на занятых фашистами территориях, было очень много изнасилований. Фашисты приходили ночью в детские бараки, в женские бараки вновь прибывших и молча уводили узников, чтобы вдоволь поиздеваться над ними. Дети - и мальчики и девочки - отнятые у родителей, жили отдельно, одни.
Уводили для насилия детей обоих плов, начиная с 4-х летнего возраста. Потом выбрасывали, еще живых, в выгребные ямы, скармливали овчаркам, жгли в печах.
С оккупированных территорий пригоняли много девушек, некоторых немцы начинали насиловать еще в поездах, на глазах у остальных пленников, а желающих вступиться, пристреливали на месте.
Потом бросали ее на пол, истерзанную, и запрещали подходить к ней.
Обычной практикой было отсеивать самых красивых девочек и девушек, по прибытии в концлагерь их не отправляли в крематорий сразу, а сгоняли в отдельный барак. После чего туда заводили толпу солдат.
Стояли такие жуткие крики о помощи, душераздирающие и нескончаемые, что узники из соседних бараков, видевшие уже казалось бы, все, плакали и крепко зажимали руками уши. Многие девушки после этого сходили с ума. И в газовые камеры их отправляли уже безумными.
Остальные находились в шоковом состоянии, онемевшие, оглушенные, не помнящие себя, со стеклянным взглядом. Под хохот надзирателей их, сразу после истязания, выводили из барака, зверски избивали и загоняли в душегубку, где травили "Циклоном".
Слово "насильник" в нашем понимании, возможно, стало каким-то обыденным и привычным. Возможно, осознание того, что любой насильник - это фашист - поможет как-то встряхнуть мозги нашим соотечественникам, которые в чем-то обвиняют жертв изнасилований и при этом так гордятся Великой Победой своих предков?
Уводили для насилия детей обоих плов, начиная с 4-х летнего возраста. Потом выбрасывали, еще живых, в выгребные ямы, скармливали овчаркам, жгли в печах.
С оккупированных территорий пригоняли много девушек, некоторых немцы начинали насиловать еще в поездах, на глазах у остальных пленников, а желающих вступиться, пристреливали на месте.
Потом бросали ее на пол, истерзанную, и запрещали подходить к ней.
Обычной практикой было отсеивать самых красивых девочек и девушек, по прибытии в концлагерь их не отправляли в крематорий сразу, а сгоняли в отдельный барак. После чего туда заводили толпу солдат.
Стояли такие жуткие крики о помощи, душераздирающие и нескончаемые, что узники из соседних бараков, видевшие уже казалось бы, все, плакали и крепко зажимали руками уши. Многие девушки после этого сходили с ума. И в газовые камеры их отправляли уже безумными.
Остальные находились в шоковом состоянии, онемевшие, оглушенные, не помнящие себя, со стеклянным взглядом. Под хохот надзирателей их, сразу после истязания, выводили из барака, зверски избивали и загоняли в душегубку, где травили "Циклоном".
Слово "насильник" в нашем понимании, возможно, стало каким-то обыденным и привычным. Возможно, осознание того, что любой насильник - это фашист - поможет как-то встряхнуть мозги нашим соотечественникам, которые в чем-то обвиняют жертв изнасилований и при этом так гордятся Великой Победой своих предков?
